Исключительно – о поэзии

Вот циники говорят: счастливица Керн, вошла в историю потому только, что попалась на глаза Пушкину. А хоть бы и так. Настоящему поэту и повода-то серьезного не нужно. Так, толчок… намёк… ситуация, и творческий процесс у него пошёл. Я рада, что в свое время нечаянно создала ситуации для своих доморощенных поэтов...

Наверное, мне казалось, что я очень хитрая, потому что изобрела такой способ пропускать семинарские занятия. На втором часе лекции, предшествующей семинару, у меня внезапно заболевали голова или живот, поэтому на перемене я подходила к нашим, как сейчас сказали бы, «ботаникам» (людям, которые из-за своего усердия имели авторитет у преподавателя) и, морщась от боли, сообщала о своем недуге, о том, что об этом надо сообщить преподавателю, а также то, что пропущенную тему я потом непременно отработаю. Потом шла в общежитие и отдыхала, чтобы затем снова вернуться на следующую лекцию. Внаглую пропускать занятия было стыдно, ибо тогда я была то ли комсоргом, то ли профоргом. Наверное, я все-таки переоценила свою хитрость, потому что, вернувшись в очередной раз после очередной «болезни» на лекцию, я услышала громкий и нарочито радостный возглас Толи Барабаша: «Смотрите-ка, Света наша выздоровела, а мы-то думали…». Не прошло и 20 минут, как во время лекции мне пришла записка от него с этим вот стихотворением: